За глаза ее называли Карга. В лицо – Семеновной. Имени ее никто не знал. Едва ли кто-то хотел с ней общаться. Она была молчалива и нелюдима. Как-то раз у нее случилась размолвка с бабой Авдотьей, главной разносчицей новостей. После ссоры Авдотья сломала ногу. Начали поговаривать, что Семеновна колдует.
И вскоре старушка уже держала в страхе всю сельскую округу. Деревенские мальчишки никогда не решились бы таскать фрукты из ее сада. Среди детей ходили легенды, что у нее все отравленное. И кто съест хотя бы кусочек яблока – непременно умрет. Молодые девушки, по пути на свидание, ни за что не решились бы пройти мимо ее дома. Ведь Карга могла и наколдовать что-то… А вдруг еще жених разлюбит. Молодые мамы не проходили с коляской мимо дома Семеновны, а старушки никогда не приходили к ней в гости, чтобы посидеть на скамеечке.
В Дмитровке, так называлась эта деревенька, Семеновна поселилась относительно недавно. Она переехала сюда лет пять назад. И за это время никто из родственников не навестил старушку. Карга жила как отшельница. Выходила из-за ворот своего дома только один раз в неделю, в магазин. И пока она проходила по улице, ни одна живая душа не здоровалась с ней.
Так и шла она, маленькая, закутанная в темный платок, скрюченная от боли в спине, под осуждающими взглядами односельчан.
Дом ее стоял на отшибе, так что и соседей у нее не было. С огородом граничил пустырь. А часть ее территории вместо забора ограждали заросли терна. Это место казалось бы совсем мрачным, если бы не цветник возле двора. Цветы Карга любила. Это была ее слабость. Какие только растения там не росли. Но главными красавицами были гортензии. Белые, голубые, розовые – клумба походила на радугу. Поэтому особенно сильным был контраст между цветами и их хозяйкой.
Жители деревеньки частенько посмеивались над пристрастием Семеновны. Однако даже подойти, чтобы полюбоваться, никто не решался, не говоря уже о том, чтоб сорвать цветок.
Но все когда-то случается впервые.
***
Пустырь, который находился у дома Карги, несмотря на свое неприятное соседство, был любимым местом мальчишек. Тут они гоняли в футбол. Благодаря огороду, расстояние от двора Семеновны было приличное, и мальчишки чувствовали себя в безопасности. И все же старались сильно не шуметь, а если мяч падал за терновую ограду, то он там и оставался на веки вечные.
Но в этот день ребята собрались там не для игры. Решался вопрос важный. Для Митьки это было дело чести. Митьку обвинили в трусости. Обвинитель Пашка Симонов свидетельствовал, что обвиняемый Дмитрий Соколов не поддержал мальчишеское товарищество и отказался подложить кнопку на стул Елены Михайловны. Вердикт был прост: «Струсил!». Митька, нахмурив брови и сжав кулаки, крикнул:
– Неправда!
– А ты докажи, – кричал Пашка.
– Сейчас я тебе в ухо как заеду, будешь знать, – угрожающим тоном сказал Митька.
– Ой, посмотрите, кто раскудахтался, – продолжил Симонов.
Дело дошло бы до драки, но тут вмешался один из самых авторитетных мальчиков седьмого класса Вадик Пяточкин.
– Ну, Дима если ты его ударишь или даже побьешь, ты докажешь нам только свою силу, а не храбрость. Надо сделать что-то такое, что только смелый человек сделать может.
– И что же это? – Митя с серьезной важностью посмотрел на Вадика.
– А ты выполнишь? Не сдрейфишь? – смеясь одними глазами, начал задавать тот вопросы.
– Выполню, – голосом, полным уверенности, сказал Митька. – Что нужно?
– А ты сходи к Карге и позаимствуй у нее цветочков.
Мальчишеская кампания затихла, никто не ожидал такого поворота. А Вадик, видимо довольный своей шуткой, заливисто засмеялся. Митька стоял молча, сжимая кулаки. Он понял, что одноклассник просто мстит ему за поставленный в прошлом месяце фингал под глазом.
Однако дороги назад у него не было. Сказал, значит выполняй. Посовещавшись, ребята, на совершение данного подвига, дали Митьке Соколову три дня.
Возвращаясь домой, Митька со страхом поглядывал на двор Карги. «Вот он, злополучный цветник, прям под окнами дома», – думал мальчик. На залитой солнцем лужайке возле двора красовались осенние цветы: астры и хризантемы. Митя был растерян, на душе скребли кошки. Он прекрасно понимал, что никто из мальчишек не решился бы на такой шаг. На его месте струсил бы каждый. «Некоторые даже пройти мимо ее двора по улице боятся. А тут… цветы!», – ворчал про себя он.
Но Митька был не из тех, кто идет на попятную. Именно из-за этого он не отказался от своего решения не обижать слабых, и не стал соучастником мальчишеской проделки c учительницей математики. За что и был прозван трусом.
Сейчас он решил разработать план и сорвать цветы, когда Семеновны не будет дома. Обычно Карга ходила в магазин по вторникам. Однако это было утром, а ему в это время нужно идти в школу. Тогда Митя решил заболеть.
***
Утром вторника Митька успешно сымитировал температуру, подержав градусник над горячим чаем, и остался дома. Ему было стыдно, он видел, что мама разволновалась от его придуманной болезни. Но других вариантов попасть к Карге незамеченным Митька не видел.
Однако в этот день его ждало разочарование. Он просидел в засаде возле дома Карги до вечера, но она так и не вышла. От долгого сидения на земле все тело ныло, от стыда горели щеки. «И как так можно, – думал Митька, – караулить у дома старушки, ждать пока она уйдет, чтобы напакостить». Когда мама вернулась домой, состояние Димы ей не понравилось, так что было решено оставить его дома и в среду.
В этот злосчастный день недели также ничего нового не произошло. Карга не выходила. Зато после школы к нему наведались одноклассники.
– Ну что? Струсил? Решил дома отсидеться? Стыдно? – начал допрашивать Митю Пяточкин.
– А у меня еще один день есть, не забывай. Так что давайте! Топайте отсюда! – проворчал он в ответ.
Но, несмотря на показную уверенность, Митька не знал, что ему делать. За время ожидания он понял, что не хочет залезать, как вор. Даже если Карга – вредная старуха, так нельзя. Оставался только один выход. Только один.
На следующее утро он бодро ответил матери, что совсем здоров и пойдет в школу. Однако за завтраком не смог проглотить не кусочка. Выйдя из дома, Митька быстрым шагом направился к заветному цветнику. Постояв минуту в нерешительности, Митя постучал в ворота. Бам! Бам! Бам! Гулко прозвучали удары, сливаясь вместе с биением сердца мальчика в один непонятный шум. Тишина. Собрав последние силы, Митька снова постучал. Послышались шаркающие шаги и дверь открылась.
Карга открыла дверь и в изумлении посмотрела на посетителя. Лицо ее было бледным, и видно было, что она с трудом стоит на ногах.
– Ну? Чего тебе? – спросила Семеновна.
Митька не сразу нашел, что сказать.
– Я… Может, вам лекарство надо? – неожиданно вырвалось у него. Слишком уж несчастным был у нее вид.
– Нужно, – Карга вопросительно посмотрела на мальчика – Да ты откуда взялся? От школы направили, что ли?
– Да вроде того… – замялся Митька.
– Ну, тогда… Я тебе сейчас список и денежки дам, а ты уж сбегай.
– Хорошо.
Весь день Митька провел, помогая Семеновне. Она было очень молчалива, но злой ее назвать язык не поворачивался. Дом ее чистый и уютный и мало походил на пещеру колдуньи. Под ногами Семеновны вечно путался кот Ворчун. А во дворе обитала собака Моська.
Старушка двигалась медленно, и видно было, что самочувствие ее не позволяет справиться с делами по хозяйству. Митька вызвался помочь с поливом клумбы. Покормил кур, подмел во дворе.
Семеновна не благодарила незваного помощника. Это было не в ее характере. Но, когда Митя, закончив все дела, засобирался домой. Она подошла к клумбе и нарезала в букет самых красивых астр.
Она протянула цветы мальчику и сказала:
– Возьми, маме подаришь.
В этот день Митя не пошел с триумфом демонстрировать букет товарищам. То, что он тогда узнал и почувствовал, было гораздо важнее. Он отнес цветы маме. И все, все ей рассказал.
***
С тех пор Митю часто видели во дворе у Семеновны. Именно он, единственный из всей Дмитровки, узнал настоящее ее имя – Варвара Семеновна Воронина.
—
Автор рассказа: Ирина Фурсова
